Календарь Лавры

Поминовение усопших (Радоница)

Радоница отмечается во вторник после Фомина воскресенья, на второй неделе после Пасхи. Поминовение установлено для того, чтобы верующие «после светлого праздника Пасхи могли разделить с усопшими великую радость воскресения Христова». Народная традиция весеннего поминовения предков была воспринята и поддержана Русской церковью, однако не успела войти в Устав суточного богослужебного круга. Выбор в качестве дня поминовения именно вторника обусловлен логикой Устава: заупокойные богослужения запрещены всю Светлую седмицу и Фомино воскресенье, поэтому панихиду накануне понедельника совершить невозможно.

Мученицы Агапия, Ирина и Хиония

Мученицы Агапия, Ирина и Хиония были родными сестрами, жившими около города Аквилеи в северной Италии в конце III в. Осиротев еще в юном возрасте, они решили не выходить замуж и вели благочестивый образ жизни. Когда император Диоклетиан посетил Аквилею, он воздвигнул жестокое гонение против христиан, так что в скором времени здесь все тюрьмы оказались переполненными.

Тогда и были схвачены эти три сестры-девушки и преданы различным истязаниям. В богослужении святым мученицам сказано, что они не устрашились ни нападения диких зверей, ни отсечения частей тела, ни других пыток. Во время их истязаний произошло несколько чудес, но мучители не вразумились. Наконец Агапию и Хионию сожгли на костре, а Ирину пронзили стрелами. Произошло это в 304 г. Тела святых мучениц были похоронены святой Анастасией, прозванной Узорешительницей за то, что она облегчала «узы» — трудности христиан, заключенных в тюрьмы.

На 84-м году жизни преставился ко Господу схиархимандрит Никон (Деев). До принятия схимы – архимандрит Никодим.

Больше полувека схиархимандрит Никон провел в Лавре, под покровом преподобного Сергия, которого он полюбил всем сердцем.

Схиархимандрит Никон, в монашестве Никодим, родился на родине преподобного Никона Радонежского в городе Юрьев-Польский в 1936 году. Воспитывался в благочестивой семье. Его мама, Пелагея Ивановна, была духовной дочерью преподобного Алексия (Соловьева) Зосимовского. Точную дату своего рождения батюшка не знал, т.к. были утеряны все сведения. Но всегда говорил, что родился на праздник Боголюбской иконы Пресвятой Богородицы, 1 июля. В официальных документах дата рождения была зафиксирована 13 июня.

Родителей беспокоило болезненное состояния младенца, поэтому они крестили его через несколько дней после рождения. Мальчика назвали Валентином, в честь мученика Валентина. Крестили его в храме святых Косьмы и Дамиана г. Юрьев-Польский.

Батюшка рассказывал, что у его бабушки и дедушки (родителей мамы) умирали дети: «немного поживут - и умирают». С горечью в сердце они обратились с своей проблемой к местному священнику. Он им благословил сделать так: «Напишите, - говорит, - икону Божией матери ″Не рыдай Мене, Мати″ и первого ребенка посвятите Богу». Они поступили по словам священника. Заказали икону у мастера, принесли ее домой и сугубо молились перед образом. Вскоре у них родилась дочь Марфа. Обещание они выполнили, и дочь, по достижении совершеннолетия, приняла иноческий постриг и проводила свою жизнь в посте и молитве. Инокиня собирала деньги на строительство Юрьев-Польского монастыря и юродствовала (похоронена в Юрьев-Польском). Икона «Не рыдай Мене, Мати» находилась всегда в келии батюшки и почиталась как чудотворная.

Когда хоронили батюшкиного зятя и хотели в целях экономии из-за дороговизны кладбищенского места положить его в могилу инокини Марфы, при копке лопата ударила в гроб инокини. В это время приключилось некое знамение, от которого все испугались и бросили сразу же все приготовления к захоронению в этом месте.

Будучи еще юным, батюшка первый раз посетил Троице-Сергиеву Лавру и был покорен пением на молебне припевов «Преподобне отче наш Сергие, моли Бога о нас!». Вернувшись домой, он неожиданно для всех за праздничным столом запел своим звучным тембром: «Преподобне отче наш Сергие, моли Бога о нас!» Наверное, это и было предзнаменованием о начале новой жизни юноши и его не по годам чистой, искренней любви к Преподобному: скоро он поселится в его обители.

По окончании школы, батюшка хотел стать врачом и поступал в медицинский, но не добрал баллов. При достижении совершеннолетия был призван в армию, служил в Ракетных войсках. Его комиссовали ввиду болезни на год раньше, после чего он поехал в паломничество. Первым местом, которое он посетил, была Киево-Печерская Лавра. Там он разговорился с одним монахом, у которого спросил: «Можно ли к вам в обитель поступить?» А тот ему ответил: «Лучше сначала поступи в семинарию, отучись там, а уж потом и в монастырь тебе дорога откроется». Когда батюшка объявил домашним о своем решении поступить в семинарию, они немного испугались, т.к. власть притесняла церковнослужителей. Но решение юного отрока родители оспаривать не стали. Вскоре он уехал в Москву на вступительные экзамены в Московскую духовную семинарию.

С этого момента его благочестивая мать проводила время в посте, молитве и слезах. Она обращалась за помощью к Господу и молила его о том, чтобы ее любимое чадо, юный отрок, стал монахом и священником. Как об этом рассказывал батюшка.

В 1957 году, успешно сдав вступительные экзамены, юноша был зачислен в Московскую духовную семинарию. Обучаясь на последнем курсе Московской духовной академии, он был принят в братию Лавры и вскоре постригся в монашество в Троицком соборе от рук архимандрита Платона (Лобанкова; 1927-1975) с наречением имени Никодим, в честь праведного Никодима (день памяти - Неделя святых жен-мироносиц).

11 апреля 1965 года митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен в Богоявленском соборе г. Москвы рукополагает монаха Никодима в сан иеродиакона, и сразу же архиерей назначает его на послушание в Патриаршую резиденцию в Чистом переулке г. Москвы. Через два года, в день Казанской иконы Божией Матери, в том же соборе, патриарх Алексий I рукополагает иеродиакона Никодима в сан иеромонаха. Примечательно то, что в день иерейской хиротонии Святейшему Патриарху Алексию I сослужили митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен (Извеков) и архиепископ Таллинский Алексий (Ридигер) – два будущих Патриарха.

В 1971 году отец Никодим был возведен в сан игумена.

Батюшка нес послушание в Московской Патриархии семь лет. В 1972 году его послушание там окончилось. Он вернулся в Лавру, где был назначен на послушание смотрителя Троицкого собора, которое исправно исполнял десять лет.

За усердное выполнение послушаний отец Никодим был удостоен медали преподобного Сергия Радонежского I ст. (1980 г.), ордена преподобного Сергия Радонежского III и II ст. (1981 г. и 1987 г.).

В 1989 году администрация СИЗО г. Сергиева Посада передает одну камеру под храм «Утоли моя печали» (историческое помещение указанного храма), и священноначалие Лавры благословляет игумена Никодима с несколькими насельниками духовно окормлять заключенных. До 2004 года это было основным послушанием батюшки.

В 1990 году игумена Никодима возводят в сан архимандрита.

В 1999 году Святейший Патриарх Алексий II награждает архимандрита Никодима орденом благоверного князя Даниила III степени.

В 2014 году во внимание к трудам на благо Святой Церкви и в связи с 700-летием рождения преподобного Сергия указом Святейшего Патриарха Кирилла архимандрит Никодим был награжден Патриаршим знаком «700-летие преподобного Сергия Радонежского».

Батюшка с уважением относился к Святейшему Патриарху Кириллу. Его высказывания, которые ежегодно печатал «Патриарший календарь» батюшка подчеркивал, выписывал, и даже цитировал по памяти с точным указанием страницы выдержек из проповедей Патриарха.

Батюшка знал лично Глинского старца преподобного Серафима (Романцова), преподобного Симеона Псково-Печерского, Валаамского старца иеросхимонаха Михаила (Петкевича; 1877–1962), схиигуменью Марию (1879–1961), которая жила в затворе в Сергиевом Посаде. Советами всех перечисленных высокодуховных людей батюшка руководствовался всю свою жизнь.

К своему 80-тилетию, в знак благодарности за прожитые годы в Лавре, архимандрит Никодим составил наставления Лаврским монахам - «Заветы Преподобного Сергия». В основу наставлений легли записанные беседы отца Никодима с послушниками обители, которые он часто проводил в беседке монастырского сада. Брошюра была издана в 2016 году ограниченным тиражом. Когда не хватило книжечек на всю братию, он очень печалился и до последнего дня своей жизни ждал переиздания своего небольшого труда, чтобы одарить им каждого приходящего.

Основным послушанием отца Никодима было поминовение синодиков и записок на выемке святых просфор. Его он исполнял до того времени, пока онкологическая болезнь не стала прогрессировать. С лета 2018 года батюшка слег - никуда не выходил. Молился, перебирая четки и слушая молитвенное правило, которое ему читали келейники. Только единственный раз, после того, как батюшку выписали из больницы, он на костылях дошел до мощей преподобных Сергия и Никона, с осознанием того, что покланяется им в последний раз. Так и случилось. С этого времени и до самой смерти батюшка не покидал своей келии и с одра болезни не вставал.

В апреле 2020 года, в Великую Субботу, наместник Лавры епископ Парамон совершил постриг архимандрита Никодима в великую схиму с наречением имени возлюбленного ученика преподобного Сергия – преподобного Никона Радонежского, с чьей родины имел свои корни приснопамятный брат.

В одной из автобиографий, на вопрос «Цель ухода в монастырь», отец Никодим написал: «Подготовка к встрече с Господом Богом». Эта так желанная отцом встреча состоялась 29 апреля 2020 года.

Архимандрит Никодим, в схиме Никон, обладал большой любовью к Авве Сергию и ко всем, кто обращался за утешением к Преподобному. Батюшка с уважением относился к каждому брату Лавры – начиная от простого послушника и заканчивая первым архимандритом. Фотографии многих из братий Лавры висели у кровати батюшки. Он не забывал о них даже когда болезнь одолевала его с большей силой: поднимая свой взор на святые иконы и на фотографии братии, которую так любил, он горячо молился о них Господу.

Молитвами преподобного Сергия и Никона, Господь да причислит схиархимандрита Никона к числу насельников Своей Небесной обители, а нам дарует вдохновенную жизнь в памяти об этом удивительном служителе, который засвидетельствовал свою горячую любовь к Господу и его угоднику преподобному Сергию своей жизнью, делами и блаженной кончиной.

30 апреля 2020 года братия обители проводила в последний путь новопреставленного духовника. В Духовской церкви Лавры была совершена Божественная литургия, а по окончании - отпевание. Схиархимандрита Никона похоронили на монастырском кладбище в селе Деулино (Сергиево-Посадский район).

Монах Мелетий (в миру – Михаил Кириллович Рукосуев), родился в 1896 г. Один из первых насельников Свято-Троицкой Сергиевой Лавры после открытия в 1946 году. Повар из Сибири, служил у святителя Луки (Войно-Ясенецкого), который и благословил его поступление в Лавру. Отец Мелетий похоронен на братском кладбище при храме Спаса Нерукотворного Подворья Троице-Сергиевой Лавры в с. Деулино.

Под благодатью

...Какое это счастье для души человеческой, какое сокровище – быть всегда под Благодатью Божией!

Отец Мелетий, в миру Михаил Кириллович Рукосуев, всю свою долгую семидесятитрехлетнюю жизнь стремился жить под Благодатью. Его мечтой было угодить Господу смирением и добрыми делами и навсегда приблизить к себе Благодать Божию.

Уже пожилым человеком он пришел в Лавру Сергия Преподобного. Это было в сороковых годах, весной. Природа снимала с себя холодный зимний покров, бурные вешние воды омывали землю, уносясь в безбрежное море.

В поздний вечерний час во Святых Вратах обители Сергия Преподобного появился неизвестный человек. Он, видимо, желал что-то спросить, о чем-то узнать. Подвернувшийся монах показал ему рукой в направлении проходной. Здесь незнакомец имел беседу с отцом Благочинным, а через два дня он уже был зачислен в состав братии Преподобного Сергия.

Внешний вид этого человека был весьма неопределенный: трудно было понять, кто он такой – из духовных или из мирских, городской или деревенский. Все-таки он был похож на мужичка из далекой российской деревни. Неизвестно где – или на войне, или в мирном труде – он потерял глаз и теперь был с одним глазом. Среднего роста, сутуловатый, плотного сложения, он сразу включился в монастырскую жизнь.

Первое время Михаил Кириллович был портным в Лавре. Для братии он шил разные одежды: рясы, подрясники, мантии, полумантии, даже клобуки и скуфейки. Портной он был не очень хороший, но шил все, что попросят. Вот, например, мне он сшил легкую мантию, которую я долго хранил как память...

Через полгода, а может, и меньше, его постригли в мантию. Он стал называться монахом Мелетием и выполнял первое время все то же послушание портного, а затем его послали на просфорню. Он и там хорошо вел свое дело. Был на кухне поваром. И это послушание нес аккуратно. Последнее послушание его – трапезничим в братской трапезе: когда братия приходили обедать или ужинать, он разносил пищу. Но вот трапезничим он был неважным, потому что был уже в летах и ходить ему было трудно. Да к тому же и вообще он никогда не спешил. Но ничего, кормил досыта. Никто не обижался. А в свободные от трапезной часы он шил кой-чего, хотя в монастыре и был уже другой портной – отец Гавриил, иеромонах. Отец Мелетий ему помогал.

Внутренняя жизнь отца Мелетия была большой тайной. Его мало видели молящимся, как мы обычно привыкли это понимать. Внешней молитвы, например, земных поклонов и прочего, у отца Мелетия не наблюдалось. Он молился сокровенной молитвой, тайной, внутренней. В храме его видели чаще всего за ящиком, где он просто стоял, а иногда помогал продавать просфорочки и свечи. Но главным его послушанием в храме было ходить со сбором (мытарь, как у нас называют) – то есть надо было пройти по рядам с тарелочкой, и кто из прихожан сколько денег положит на нужды храма, на украшение и прочее – все это собранное принести за ящик. Одним словом, занятие такое несложное, немудрое, но отец Мелетий выполнял его образцово и аккуратно.

Выполняя всякое послушание, отец Мелетий был всегда сдержанным, углубленным, сосредоточенным. Видно было, что он постоянно внутренне занят чем-то важным, серьезным. Как потом открылось, отец Мелетий усердно хранил свой ум и сердце от всего греховного и ходил всегда под Благодатью.

В нашей жизни большим недостатком, и даже врагом, является то, что мы не имеем ровного, мирного настроения. То у нас на душе весело, то скорбно, то у нас светлое настроение, то мрачное. То нам хочется поделиться с кем-нибудь любовью, то мы никого видеть не хотим, то у нас в душе благодать и мысли светлые, то вдруг все это улетает, и мы делаемся пустыми, то мы чувствуем себя свободно, а то стесненно: подступят помыслы греховные, борьба откроется внутренняя. Такое непостоянство, неровность всегда наблюдаются в душе человека. И главная причина такой ″волнистой″ жизни – отсутствие Благодати Божией, когда мы остаемся наедине с собой, и нас, как маленькую щепку, бросает по волнам искушений. Вот точно так бывает в природе: то ветер, то тишина, то даже грозная буря разразится, то все утихнет, солнце просияет, то опять все затмится. Как трудно в такую погоду плыть одинокому пловцу по неспокойным волнам моря! Нужен опытный кормчий, чтобы правильно держать путь. Вот этот кормчий и есть Благодать Божия.

Дорогой наш брат отец Мелетий! Как он стремился, как старался закрепить за собой Благодать Божию и не оскорблять ее своими грехами!

...Корабль размеренно шел по бурным волнам моря. Время от времени он подходил к берегу и на пристань высаживал пассажиров. На корабле – в обители Преподобного Сергия – было тихо и спокойно. Вот этот корабль снова приблизился к тихой пристани, и, причалив, высадил еще одного своего пассажира...

Отец Мелетий тихо скончался апрельской ночью. Его хоронили всем братством Лавры. Оплакивали, как родного отца. Он многих одевал, он многих питал, и теперь те и другие возносят о нем свои горячие молитвы. Крестик его могильный и поныне стоит на общем братском кладбище. Его овевают бурные ветры, омывают осенние ливни, заносят снегом ураганы зимы, согревает тихая ласка солнца. И крестик могильный стоит, как бы под Благодатью перенося все невзгоды этой временной жизни. А тот, который лежит под этим крестом, – лежит, охраняемый и покрываемый Благодатью. Он всю жизнь свою стремился жить с этой небесной силой, он и скорби, и злострадания жизни перенес вместе с ней. Он и страшную смерть встретил безбоязненно, ободряемый и покрываемый Благодатью. И воздушные мытарства безбедно прошел вместе с ней, и она, как на крыльях большого орла, перенесла его через огненный, бурлящий и кипящий поток реки гееннской и вселила его в вечные обители Рая, где он и ныне живет под неугасимыми лучами Благодати Божией, вечной радости блаженства.

Одоевский князь Степан Федорович, боярин, стольник, † 16 апреля 1663 года.

*Стольник — придворный чин при дворе русского государя, государыни или патриарха XII – XVII веков. Стольник прислуживал за столом князьям и царям во время торжественных трапез и сопровождал их в поездках.

О грехе осуждения. Архм. Кирилл (Павлов).

Грешница у ног Христа. Роспись Троицкого собора

«Чем нам обязан, в чем от нас зависит ближний наш? Все, что он имеет: телесное здоровье, красоту, богатство, душевные способности и знания – все это не нами дано. Он это получил от милосердного Бога, Который один только и вправе требовать у человека отчета в употреблении дарованных ему талантов. Употребляет он таланты эти на пользу себе и ближним или злоупотребляет ими – за все человек подотчетен одному Господу. Мы же, по ограниченности своих способностей, не можем справедливо оценивать и судить поступки наших ближних. В большинстве случаев мы судим человека только по его внешним действиям и признакам, не входя в его внутреннее душевное состояние. Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор. 2, 11), – вопрошает апостол Павел. Судя о поступках ближних, мы можем легко ошибаться в своих суждениях. Быть может, в то время, когда мы осуждаем ближнего, он в слезах и сокрушении сердца раскаялся перед Богом и испросил у Него прощения. А мы ставим свой суд выше суда Господня. И очень часто осуждаем совсем невинных людей, потому что видим только их согрешения и не желаем видеть их покаяния перед Богом». Архм. Кирилл (Павлов). О грехе осуждения.