Иконы Божией Матери «Скоропослушница»

Икона Божией Матери «Скоропослушница». Ризница Трапезного храма СТСЛ

Икона “Скоропослушница” находится в Дохиарском монастыре на Афоне. Прославилась в 1664 г. следующим образом. Трапезарь проходил мимо нее по обыкновению с зажженною лучиной. Два раза он слышал исходящие от иконы слова: “Не копти Моего образа зажженною лучиной”. Трапезарь, решив, что это шутка кого-то из братии, не внял этим словам. На третий раз монах был наказан слепотою при этих же словах.

Однако через некоторое время ему было возвращено зрение по молитвам перед этой же иконой и при этом сказано, что Пресвятая Богородица покровительствует этой обители, и предстательствует пред Своим Сыном за всех православных христиан, молитвы которых бывают исполняемы Господом ради Ее ходатайства, и что с этого времени икона будет называться “Скоропослушницею”. Эта икона прославилась многими чудесами.

Мученики Онисифор и Порфирий

Святые мученики Онисифор и Порфирий жили в царствование римского императора Диоклитиана. Во время жестокого гонения, воздвигнутого этим нечестивым царем на христиан, и они сподобились претерпеть за Христа тяжкие мучения. Их подвергнули бесчеловечному биению по всему телу и многоразличным страшным истязаниям. После того мучители положили страстотерпцев Христовых на длинные сковороды и, разведши огонь, жгли их. Наконец, их привязали к свирепым, диким коням. Влачимые ими по каменистой и неровной почве, святые мученики были совершенно растерзаны и в таких мучениях предали души свои Богу. Верующие ночью тайно собрали останки их и с честью погребли в селении Пангианском, где от них стали истекать многоразличные чудеса и исцеления во славу дивного во святых Своих Бога, в Троице славимого.

Частица святых мощей мученика Онисифора хранится в Серапионовой палатке Троице-Сергиевой Лавры.

Одной из ярких страниц трагического ХХ века на Радонежской земле явилось так называемое «Дело Ипполита», по которому проходил и был приговорен к расстрелу преподобномученик Кронид (Любимов) – последний наместник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры перед ее закрытием в 1920 году. Так кто же такой этот загадочный Ипполит? Чем он так не угодил властям, что именно его именем назвали дело по обвинению в контрреволюционной деятельности, создании монархической группировки, сохранении нелегального монастыря, поддержке находившихся в ссылках и тюрьмах и вернувшихся оттуда монахов Лавры? Несмотря на такое громкое дело, имя игумена Ипполита не обрело широкой известности, его подвиг по большей части остался тайной, скрытой от посторонних глаз, но Божиим Промыслом нам была приоткрыта некая часть этой тайны, ибо «не может светильник сокрыться под спудом» (см. Мф. 5, 15). И сегодня мы бы хотели отдать дань памяти и благодарности старцу, чей подвиг и труды были явлены нам для нашего вразумления и назидания.

Игумен Ипполит (в миру Иван Степанович Яковлев) родился 31 января 1844 года в городе Новогеоргиевске Херсонской губернии в семье военно-рабочего. Получил домашнее образование. В возрасте 18 лет приехал в Троице-Сергиеву Лавру, где около десяти лет трудился в числе неуказных послушников. В 1884 году получил от гражданских властей увольнение в монашество и был определен в указные послушники Лавры. Исполнял послушание писаря при канцелярии казначея Лавры. 27 марта 1888 года был пострижен в мантию в Гефсиманском скиту – что примечательно, вместе с будущим наместником Лавры преподобномучеником Кронидом (Любимовым), с которым впоследствии проходил по одному делу. 25 сентября 1890 года отца Ипполита рукоположили во иеродиаконы, через пять лет — во иеромонахи. В 1895 году иеромонах Ипполит назначен на должность библиотекаря Лавры. 29 сентября 1897 года Духовный собор Лавры утвердил его одним из шести штатных «гробовых» иеромонахов, служивших у мощей преподобного Сергия.

С этого времени отец Ипполит начал активно заниматься благотворительной и миссионерской деятельностью. Он оказывал значительную помощь училищам, гимназиям и церковно-приходским школам. Для Благовещенской школы села Благовещенье близ Троице-Сергиевой Лавры он стал не только устроителем и благотворителем, но и попечителем, построив деревянный дом, снабдив его всем необходимым и оказывая регулярную помощь. Также отец Ипполит много лет был уполномоченным представителем в Лавре Императорского православного палестинского общества.

13 февраля 1901 года, по рекомендации благочинного Лавры, отцу Ипполиту добавили еще одно послушание: «Принимая во внимание строго нравственное поведение иеромонаха Ипполита и достаточную сравнительную начитанность в святоотеческих писаниях...», он был назначен блюстителем Зосимо-Савватиевской церкви и духовником богомольцев на место умершего игумена Аркадия. Духовничество стало основным служением отца Ипполита на всю его дальнейшую жизнь. В 1905 году его назначили братским духовником. «Местом для исповеди братии и богомольцев Духовный собор назначает церковь во имя Всех святых, что под Успенском собором».

Примерно в это время отец Ипполит познакомился с Александрой Васильевной Васильевой, которая стала его духовной дочерью и оставила после себя небольшую записную книжку с рисунками, душеспасительными словами и короткими назидательными стихами отца Ипполита. Все изречения были написаны каллиграфическим почерком и оригинально оформлены. В этих записях в полной мере отражены любовь батюшки к родной Лавре и монашескому призванию. Основные темы эскизов – храм или часовенка в лесу, одинокий путник, дорога, уходящая вдаль, избушка-келья с отшельником на пороге… «Труды и забавы инока Сергиевы Лавры», как называл свои рисунки сам отец Ипполит, и сегодня впечатляют. Здесь можно увидеть много интересных изречений старца, выраженных в шутливой стихотворной форме, однако по сути своей очень глубоких и назидательных:

«Ты и я живем, придет пора – помрем.

И люди все живут, в конце концов – помрут».

Первая запись – «Мир Вам» – была сделана в 1906 году, последняя – «Конец всему. Венец тому, кто честно жил, Христа любил» – написана 29 апреля 1924 года. Выполненные в течение восемнадцати лет эскизы и записи донесли до нас облик кроткого, мудрого и любящего старца-утешителя, желающего всем спасения, не авторитарного, но предупредительного и тактичного. А в случае необходимости батюшка мог сказать и обличительное слово. Неся послушание духовника в сложное предреволюционное время, он часто сталкивался с недостатком доверия Богу, веры в Его Всеблагой Промысл, с излишним попечением о земных проблемах. В одной из своих проповедей он говорил: «Вы должны в эти кратковременные два часа забыть все земное, дабы истинно подготовиться к тому великому и неоцененному Таинству, к которому вы готовились, и если не можете остановить мысль суетную, греховную, то, по крайней мере, остановите слово, над которым вы имеете власть и за которое вы дадите ответ Богу…»

В 1914 году отца Ипполита по просьбе ректора Академии назначили духовником студентов Московских духовных школ. К 1917 году он становится одним из почитаемых старцев Лавры. Однако грозовая туча, окутавшая Отечество, уже подступала и к стенам Троице-Сергиевой обители… 24 июня 1918 года отец Ипполит написал в дневнике А. В. Васильевой пророческие слова: «ВЕЛИКО наше преступление, что ТАК долго длится наше наказание». И действительно, наказание растянулось на десятилетия…

10 ноября 1919 года Сергиевский исполком принял постановление о ликвидации Троице-Сергиевой Лавры как монастыря. Ночью 3 ноября 1919 года в Лавре неожиданно был произведен обыск, братия была изгнана из стен обители.

После выселения братии из Лавры отец Ипполит некоторое время жил в Черниговском скиту. С этого времени для него начался новый путь — путь странничества. Он останавливался в разных селениях между Сергиевым Посадом и Пушкино, часто посещал богослужения в Смоленской церкви села Софрино, где после 1930 года служил игумен Платон (Климов).

В Сергиевом Посаде отец Ипполит бывал в доме монахини Евфросинии (Барановой) на ул. Кирова, 76. В этом доме после закрытия Лавры и ее скитов хранились многие иконы (в том числе и чудотворная Черниговская икона), тайно совершалась литургия. Служили изгнанные из Лавры монахи и проезжавшие через город гонимые священники. Здесь же старец устроил маленькую мастерскую, где создал альбом пейзажей, выполненный в сложной технике акварели и гуаши с доработкой пером и тушью. На титульном листе альбома старец пером изобразил Голгофу.

Для своих духовных чад в тяжелые 1920-е годы отец Ипполит оставил письменное назидание всего в четырех словах: «Берегитесь, наблюдайте, терпите и молитесь».

В последние годы жизни он, уже почитаемый старец, мало разговаривал, юродствовал. В любое время года ходил по улице в одном подряснике, босой, из-за чего у него опухали и болели ноги. Спал на полу или в гробу.

Игумена Ипполита дважды пытались арестовывать. Первый раз — в 1928 году, по делу «Антисоветской группы черносотенных элементов в г. Сергиево Московской области». Тогда старцу было около 73 лет. Пришедшим его арестовывать он ответил: «Дайте мне одеться, я пойду оденусь. А то что же, я — босой и раздевши, я замерзну. Подождите здесь, а я пойду оденусь». Он вышел, прошел черным ходом, и его не смогли найти.

Последние десять лет старец тайно жил в доме Николая Михайловича Сычева на ул. Правая Штатная, 5. В этом доме располагался «домашний монастырь» из бывших насельников Лавры. В ноябре 1937 года, когда органами НКВД было возбуждено дело против наместника Лавры архимандрита Кронида, кроме него самого, по этому делу проходили Н. М. Сычев, многие братия и жильцы его дома. В обвинении говорилось: «Идейными руководителями этой контрреволюционной группировки являлись наместник бывшей Троице-Сергиевой Лавры, в прошлом пользовавшийся особым расположением бывшего царского дома Романовых, ярый монархист Любимов Константин Петрович, и бывший благочинный Загорского и других районов, дворянин протоиерей Баянов Дмитрий Федорович. Эта контрреволюционная монархическая группировка монахов и духовенства сохранила до последних дней продолжение Троице-Сергиевой Лавры как нелегальный монастырь, с сохранением лаврского уставного порядка взаимоотношений между собой и [по отношению] к архимандриту Крониду; сохранялся старый, особо монастырский порядок церковной службы по подобию прежней службы в Троице-Сергиевой Лавре в церкви Петра и Павла, а после ее закрытия в церкви Кукуевского кладбища; открывались филиалы нелегального монастыря на домах, как например в доме крупного загорского домовладельца и торговца Сычева Николая Михайловича, где проживало 6 монахов и монашки в маленьких комнатках — подобиях келий с “прозорливцем”, старцем Ипполитом [Яковлевым — бывший духовник Лавры] и игуменом Никодимом....». В оперативной разработке дело носило название «Ипполит». Вероятно, отец Ипполит, как братский духовник, вызывал особую ненависть у представителей НКВД.

82-летнего старца пришли арестовывать в праздник Архистратига Божия Михаила. Батюшка лежал больной, с высокой температурой. Он упросил оперативников прийти за ним завтра. Но забрать его они не успели — в ночь на 22 ноября 1937 года старец преставился.

Игумен Ипполит был погребен на Никольском кладбище Сергиева Посада, недалеко от могилки Гефсиманского старца Варнавы (Меркулова). Со временем территорию закрытого в 1952 году Никольского кладбища начали застраивать, и родственникам разрешили перезахоронение останков на действующее Северное кладбище. У старца Ипполита не было родственников, зато оставались духовные чада, чтущие его память. Среди них были блаженные Поля и Катя, жившие в добровольной нищете в городе Пушкино. Блаженная Катя много лет бесплатно работала санитаркой, выхаживая самых тяжелых больных, а блаженная Поля, сломав бедро, оказалась обездвиженной. По благословению старца Ипполита она не стала делать операцию, чтобы обеим подвижницам иметь возможность спасаться: Поле – терпением, а Кате – уходом за ближним. Так они жили около двадцати лет. Имея горячее желание спасти могилу любимого духовного отца, они попросили содействия в этом вопросе у своей помощницы Анны Евсеевны Юшиной. В день памяти Архистратига Божия Михаила Анна поехала к местным властям писать заявление на перезахоронение «родного отца». Всю дорогу она в страхе молилась святителю Николаю. Не зная мирских имени и отчества игумена Ипполита, она указала его в заявлении не как Ивана Степановича, а как Михаила Николаевича – в честь Архистратига Михаила и святителя Николая. И произошло чудо – никто не обнаружил ни ошибки в имени, ни того, что Анна Евсеевна не приходилась старцу родственницей. Перезахоронение останков было разрешено. Узнав об этом, архимандрит Кирилл (Павлов) удивленно заметил, что «простая женщина пришла и получила разрешение, а мы вот всей братией не можем получить разрешение на перезахоронение старца Варнавы Гефсиманского». И наконец, когда и это разрешение было получено, 17 октября 1970 года братия Лавры перенесли останки старцев Варнавы и Ипполита на Старое (Северное) городское кладбище Сергиева Посада. Безусловно, одновременное перезахоронение мощей двух подвижников не было случайным – нам было промыслительно явлено единение со Христом двух величайших старцев нашего времени, которые, неся подвиг духовничества, утешали народ в скорбях и оставили нам в назидание пример своей исповеднической жизни и святости.

Иеромонах Пафнутий (Фокин)

Айгустов Меркурий, слуга монастырский с 1600 года, в иночестве Мефодий, † 9 ноября 1608 года.

В одной из вылазок во время осады лавры, 9 ноября 1608 года, первый достиг неприятельских бойниц, но был прострелен из пищали, и в тот же день скончался.

Икона Божией Матери «Скоропослушница»

Первообраз иконы Божией Матери «Скоропослушница» хранится на Святой Горе Афон в X-XI веках в греческом монастыре Дохиар. В 1908 г. из Русского Пантелеимонова монастыря в Троице-Сергиеву лавру был привезен список с этой иконы. Святыня была доставлена иеросхимонахом Аристоклием (1846-1918), ныне прославленным в лике преподобных святых (день памяти 6 сентября по н. ст.). Старец обладал даром исцеления и прозорливости и необычайной благодарностю за малейшее участие со стороны другого. Вместе с иконой «Скоропослушница» была также написана и превезена вторая икона – «Достойно есть». Эти иконы Божией Матери стали почитаться верующими как чудотворные, так как многие получили помощь и исцеление после молитв перед ними. В годы гонений на Церковь обе иконы сохранялись духовными чадами старца Аристоклия. Икону Божией Матери «Скоропослушница» сохранила проживавшая в Сергиевом Посаде монахиня Капитолина. После ее кончины икона была передана в Никольский храм города Пушкино, где она и находится по сей день. В настоящее время в Троице-Сергиевой Лавре, в Никоновском приделе Троицкого собора находится почитаемый список иконы «Скоропослушница» привезенный со Святой Горы Афон в 1907 году.

О внутреннем убранстве Трапезного храма

Внутреннее пространство Сергиевского храма (передней части Трапезного храма) невелико по размерам, но поражает пышностью и великолепием своего убранства. Свод и стены церкви покрыты ковром лепнины конца XVII в. из фигурных картушей, провисающих гирлянд, цветочных букетов, связок экзотических плодов. По распоряжению императрицы Екатерины II в 1778 г. художник А.Н. Янковский с группой живописцев расписали клейма в храме библейскими сюжетами. Сами картуши приказано было местами позолотить, посеребрить «или каким другим пристойным образом красками оживить». Впоследствии живопись неоднократно поновлялась. До революции пышному декору Трапезного храма соответствовала резьба иконостаса, разобранного в 1919 г, и, к сожалению, не сохранившаяся до настоящего времени. В 1948 г. в храме был установлен другой иконостас, из московской церкви Николая Чудотворца «Большой крест» на Ильинке (1688). В его искусной золоченой резьбе во всей полноте воплотились мотивы столичного «узорочья» XVII в. Иконы для иконостаса были написаны Симеоном Спиридоновым Холмогорцем в новейшем стиле «фряжского» письма.